Своими воспоминаниями о военном детстве делится Анна Сурова, уроженка д.Ермачки, Кардымовского района

Мама закрывала нас собой

- Наша семья встретила войну в деревне Ермачки Кардымовского района Смоленской области. Когда пришли немцы, мне было всего три года, моей сестре Любе - пять. С первых дней войны стали бомбить не только Смоленск, но и села, маленькие деревни. Мама вырыла траншею, мы прятались в ней, но я до сих пор помню этот ужас. Мы с сестрой зажимали уши и ложились вниз лицом. Мама сверху накрывала нас своим телом. Бомбы рвались рядом. Вой, свист падающих снарядов, страшные взрывы… Кто не пережил этого - не поймет нашего ужаса. И слава Богу.

Один плохой, второй - хороший

Немцы пришли - сделали в нашем доме контору. Какие-то документы они хранили. Своим детским разумом я понимала, что один немец был хороший, другой - дурной: напьётся и начинает дома стрелять. Хороший его за это ругал. Мол, киндер, маленькие на печке сидят, боятся. Комната в доме была всего одна. Немцы нас не выгоняли. Мы с сестрой так и обитали на печке. Мама им готовила, спала тоже с нами - на печке были еще полати. Немцы, перед тем как поесть, ей говорили: «Кормите детей, кормите детей!» Видимо, опасались, что с едой может быть что-то не так. Но мама всегда кормила нас во вторую очередь, держалась очень скромно. По весне мы собирали картошку, что осталась в поле. Она была мёрзлая. Потолчём её толкушкой и блины печём. Мы ещё терпимо жили, потому что у нас корова была!

У немцев было своё продовольствие, и маме для готовки они давали свои продукты. Тушёнка у них была, крупы, лапша, галеты... Вдоль стены у нас стоял большой шкаф с выдвижными ящиками, и в них они хранили продукты. «Берите, ешьте!» - говорили немцы, но мы боялись. Когда они ушли, продукты остались, и мы их постепенно съели. Все равно мы были голодные. Люба однажды решила узнать, что варится в кастрюльке для немцев, и сунула в еду пальчик. Немцы это заметили, рассердились и велели матери вылить содержимое и готовить заново. Танцевать меня и Любу заставляли: потанцуй - дам тебе шоколадочку! Танцевала. Помню, шоколадка была вкусной. А они на губной гармошке играли. В деревне фашистов было много. Особо у нас они не зверствовали. Но в соседней деревне Молоково - откуда-то узнала сестра Люба - расстреляли двух учителей за связь с партизанами. Немцы очень боялись партизан, они даже по нужде ночью ходили вдвоем с автоматами, а то и справляли ее прямо в доме.

Запрягли корову в тележку

Перед отступлением стали выгонять нас из домов и палить хаты. Вместе с собой угоняли коров. И к нам пришли. Наша корова была нам помощница. Мы ее впрягали в тележку, чтобы что-то отвезти-привезти. Мама понимала, что без коровы нам не выжить. Вымазали нашу буренку глиной и грязью как только могли, чтобы она выглядела пострашнее. Запрягли её, мама нас с Любой посадила на эту телегу, мы взяли какие-то вещи и поехали жить в овраг. Ров у нас в деревне был большой. Как долго мы там находились, я не помню. И корова была с нами... В овраге каждая семья приспосабливалась как могла, потому что снова бомбили, но уже наши в наступлении. Склон подкапывали, чтобы было где прятаться от дождя и бомб. Наша хата при бомбежке сгорела. С ней - и свинья с поросятками, и куры, и собака... Но некоторые хаты остались, уцелели. Немцы ушли. Мы вылезаем из рва, мокрые, дождь идёт. Куда податься? По три-четыре семьи собирались и жили в уцелевших хатах. Это теперь чужого не пустят, а после войны человек искал человека!

Папа вернулся с войны

После войны вновь образовался колхоз, и мама стала в нём работать....Папа пришёл с войны. Его призвали в июне 1941 года, и он очень быстро оказался в плену. Рассказывал: воевать нашим было нечем - одна винтовка на десятерых. В плену находился в Германии, сначала в лагере, потом работал на какого-то хозяина. В лагере нашёлся знакомый, который работал к охране. Этот человек часто вызывал отца к себе и подкармливал. Он его спас. Так что предатели тоже разные бывают... Мама ничего в те годы об отце не знала. И после Победы к бывшим советским военнопленным доверия в нашей стране не было. Отца отправили на лесоразработки. Уже оттуда он послал весточку, что жив. Отец воевал ещё и на финской войне. Я его не помнила - маленькая была, а Люба узнала, когда он вернулся. Отец приехал из Молотовской (Пермской) области в отпуск, это был 1949 год. Его отпустили на два месяца. Возвращаться назад он не стал, и ему дали срок - полгода сидел в тюрьме в Смоленске. Больше он никуда не ездил, жил в Кардымове.

Наша семья становилась больше. В 1950 году родилась сестренка Надя. Жили настолько тяжело, что я бросила школу и год водилась с сестрёнкой. Детских садов не было, а мама всё время была на работе... Но, несмотря на послевоенные тяготы и лишения, мы жили дружно! В 1953 году у нас появился брат Николай. Отец работал в Кардымове в сельпо. Умер он в 1987 году (он 1912 года рождения), мама - в 1996-м (она на год младше отца).

По информации газеты "Красное знамя"